Чудесный солнечный день - Алексей Балаев

Проломить бы ему башку, как многим до него, так мне отвечавшим, но голова болит, не до разборок, пока, со всякими педиками.

– Да, пошел ты сам! – кидаю ему, прохожу мимо и иду дальше по улице.

Солнце светит ярко. Такой чудесный солнечный день на улице, а я попал в переплёт непонятный. И эти летающие автомобили! Хотя уже привык к их виду. Снуют вниз-вверх без остановки. Много мужчин одеты, как предыдущий педрила: в серебристых майках, чёрных штанах, с кулонами на шеях в виде разных животных. Только золотые элементы меняются: у кого-то это наколенники или налокотники, у кого-то золотые перчатки, кроссовки или обручи на голове.

Пытаюсь узнать, где я, ещё у нескольких человек, но все просто посылают подальше. Так и хочется вломить кому-нибудь из этих попугаев разноцветных. Попробовали бы они так поговорить со мной в нашем районе! Мешок на голову и в подвал, а там уже все поют по-другому.

Пить хочется – сил нет. Захожу в первую дверь, похожую на вход в магазин. И точно, магазин. Продукты странные на полках – ни разу не видел таких фирм и названий. Беру бутылку с голубой жидкостью и пару цветастых пакетов, подхожу к продавцу у выхода. Кладу на прилавок товары, лезу за деньгами в карман:

– Сколько?

Потный толстяк с залысинами молча изучает меня несколько секунд. Что у них тут за привычка – пялиться на незнакомых?!

– Двадцать пять кредитов, – показалось, или нотки брезгливости проскользнули в голосе?

– Я не кредит беру… Денег, говорю, сколько надо?

Лицо его искажает лёгкая кривая ухмылка, не показалось, значит.

– Двадцать пять кредитов, – повторяет.

Ну, сука, ты сам напросился. Засовываю руку за пазуху и достаю из подмышечной кобуры двенадцатизарядный SIG Sauer Pro. Сую продавцу под нос:

– Теперь по-человечески скажи, сколько стоит этот товар, – цежу с угрозой.

Ни один мускул не вздрагивает на морде толстяка.

– Двадцать пять кредитов, – повторяет он, – совсем тупой, что ли?

На несколько секунд теряю дар речи от такой наглости и спокойствия. Что-то тут не то, люди не ведут себя так под угрозой смерти. Ладно, твоя взяла. Убираю ствол обратно в кобуру. Снимаю с мизинца печатку, кладу перед продавцом:

– Десять грамм золота 585 пробы. Сколько кредитов дашь за это? – жду ответ.

Толстяк берет печатку и рассматривает:

– Тысячу кредитов, так и быть, дам.

Судя по тому, что пара пачек какой-то еды и бутылка напитка стоят двадцать пять – даёт он очень мало:

– Пять тысяч, – говорю, как можно уверенней.

– Две…

Вот торгаш.

– Ладно, четыре, – делаю скидку.

– Две.

Сволочь!

– Ладно, давай, – соглашаюсь.

– На какой номер зачислить?

Опять началось. Я понятия не имею, где нахожусь, а тут ещё и номер надо, видимо, счёта.

– Давай наличкой.

– Я не знаю, что это такое, – спокойно отвечает он.

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Что же делать?

– А где взять этот номер? – спрашиваю.

– У всех с рождения есть регистрирующее кольцо, – он поднимает левую руку и демонстрирует малинового цвета кольцо на безымянном пальце, – там вся информация. А у тебя его нет…

Сам знаю, что нет, наблюдательный какой попался!

– Ну, а где его взять можно?

– В любом госучреждении или бойцовском клубе.

В бойцовском клубе, говоришь, интересно…

– А что за бойцовские клубы? Типа драки?

Он ухмыляется:

– Ну, типа того.

– На деньги?

– Да.

– Всех пускают?

Снова ухмыляется. Знал бы ты, сколько я драк в жизни повидал, не лыбился бы так, урод толстопузый.

– Всех.

Отлично. Теперь хотя бы есть план, что делать.

– Короче, так: я тебе оставляю печатку, беру пока эту еду с собой и иду кольцо получать. Потом вернусь, и зачислишь на мой счёт остаток твоего долга. Договорились?

– Конечно, – отвечает незамедлительно, и кольцо уплывает под прилавок.

Беру еду, выхожу из магазина. Жадно выпиваю полбутылки – непонятный, но приятный вкус, и освежает.

Иду по тротуару, ем из пачки что-то типа чипсов, смотрю по сторонам, ищу бойцовский клуб. Прохожих уже не спрашиваю, никто не отвечает по делу, а только ухмыляются или молчат и идут дальше.

Странная красная штриховка на тротуаре возле чёрной стены. Стоят люди. Многие разряжены, как местные педики, в золото и серебро. Подхожу, заговариваю с ближайшим парнем, который стоит ко мне спиной:

– Привет, а где здесь бойцовский клуб?

Он поворачивается. Да это же тот, что вышел из летающей машины, с кулоном дикобраза на шее и золотым обручем!

Парень смотрит на меня, кажется, тоже узнал.

– Тут, – говорит и кивает на вход.

– А может, знаешь, с кем тут за бабло помахаться можно?

– Чего? – на его лице появляется удивленное выражение.

– Говорю, с кем тут можно подраться за кредиты, – перевожу ему на местный тупой язык.

– А-ха, – начинает хохотать, гнида, – ты хочешь драться?!. А-ха-ха…

Люди вокруг оборачиваются на его смех и лупают на меня зенками.

– Да, хочу, – отвечаю сурово, – так с кем?

– Можно и со мной, – ухмыляется.

– Ну, так пошли, что ли?

– Ты бросаешь мне вызов? – сразу становится он серьёзным.

– Да.

– Вызов принят.

Меня проводят внутрь, в маленький кабинет. Стол из металла, стены голые, тоже цвета металлик. Воздух прохладный и приятный. За столом сидит мужчина старшего среднего возраста. Прохожу, сажусь.

– Ты бросил вызов у чёрной стены, и он принят, – начинает мужчина.

– Да, это так, – отвечаю. – Только у меня нет кольца, куда деньги зачислять.

– Об этом не беспокойся, сделаем, – изучает меня взглядом, – иди, переодевайся.

– А какие хоть правила? – надо знать условия поединка.

– Правил нет, – сухо отвечает он.

– В смысле, нет? И по яйцам пинать можно, что ли? – ехидно уточняю.

Он кажется удивлённым:

– Что? По яйцам? – переспрашивает. – Ха!.. Ха-Ха!.. А-ха-ха, по яй… Ха-ха… Можно! А-ха-ха! – Да что с ними такое?! Больные какие-то, ржут и ржут без причины.

Меня провожают в раздевалку, выдают трусы «боксеры». Переодеваюсь. Служащий, который проводил меня от входа до администратора, а потом до раздевалки, протягивает мне кобуру с пистолетом. Что?! Можно с собой ствол?! Ну, вы даёте, придурки! Надеваю и застёгиваю кобуру.

Провожают на ринг. Вот мы стоим с этим парнем с золотым обручем лицом к лицу.

Гонг. Бой начинается…

Глава 2

…Гонг. Бой начинается…

Сразу же отступаю на пару шагов, принимаю защитную стойку: правый кулак прикрывает челюсть, левый на половину вытянутой руки впереди.

Парень в обруче, видимо, слишком уверен в себе: опустив руки, медленно идёт на меня. Зря он так. Опыта в уличных драках у меня, хоть отбавляй.

Вот он приближается на расстояние удара. Бью двойку: внезапный тычок кулаком левой руки в подбородок и сразу же мощный удар правой. Вкладываюсь от души. Кулак врезается в лицо противника.

Он даже не покачнулся! Будто по бетонной стене ударил. Спасибо вазелину, закачанному под кожу над костяшками по молодости, а то так можно и кисть сломать.

Он бьёт левой рукой. Приседаю – рука проходит над головой. Он бьет правой. Поднимаю предплечья и закрываюсь. Получаю удар по защите и делаю несколько непроизвольных шагов назад, гася полученный импульс. Охренеть, что это за терминатор?!

Ладно, спокойно, главное без паники. Начинаю движение по кругу вокруг противника. Он поворачивается за мной.

Голова у него крепкая – это я уже понял. А корпус?

Резко делаю шаг вперед левой ногой, а правой наношу удар с разворота в живот, тут же отступая назад. Попал! Снова, как о стену. Но на этот раз противник чуток сгибается. Ага! Значит, чувствует. Это хорошо. Значит, пободаемся ещё.

Соперник выпрямляется, сверлит меня взглядом и прёт в атаку.

Злится, значит, то, что надо. Злость мешает думать.

Замираю и концентрируюсь в ожидании атаки. Он бьет справа в голову. Ныряю под руку и коленом врезаюсь чуть ниже солнечного сплетения. Тут же, не дожидаясь эффекта от удара, захожу ему за спину. Левую руку завожу под подбородок и хватаюсь за локоть правой. Кладу предплечье правой руки на затылок соперника и берусь за бицепс своей левой руки. Запрыгиваю на спину и сцепляю ноги в замок, закрепляясь на корпусе. Все силы вкладываю в удушающий приём.

Резкая боль пронзает бедро, что-то острое пробило его насквозь. Невольно отпускаю захват и спрыгиваю с противника. Он разворачивается. Два пятидесятисантиметровых лезвия торчат у него из локтей! Что за хрень?!

Соперник прыгает на меня и, вращаясь в полёте на триста шестьдесят градусов, с уклоном корпуса на сорок пять градусов относительно пола, наносит два удара клинками.

Инстинктивно дёргаюсь назад и закрываюсь руками. Второй удар всё-таки достал меня, и на левом предплечье появляется глубокая резаная рана до самой кости. Делаю ещё несколько шажков назад по инерции и падаю.